Странствия по поводу смерти

Людмила Петрушевская

Отца живьем толкнули под автобус.

Отец собрал материал для книги в тот короткий период, когда были открыты архивы КГБ. Снял копии судебных дел. Никому не нужная и даже опасная для кого-то тема, история репрессий тридцатых годов по личным делам. Те личные дела арестованных, где были пришпилены доносы с подписями авторов и их адресами.

Теперь же в государственных архивах все уже закрыто, тема чувствительная, все запрещено к получению на руки, и больше истории доносов, арестов и расстрелов не напишешь, поскольку по решению сверху нельзя стало нарушать права потомков палачей на секретность.

Но права погибших в ГУЛАГе и их родственников нарушать можно.

А доносчики были палачами, что тут скрывать.

И потом, пепел, который стучал в сердце Веры и ее отца, потомка казненных Советской властью, был не нашим пеплом.

Пепел после казней имелся в Средневековье в результате сгорания костров и людей, привязанных к столбу.

Тогда он и мог стучать сыну сожженного в самое сердце.

Правда, у гитлеровцев пепел тоже был, но не после каждого сожженного, а групповой, массовый, в лагерных крематориях.

Он стучит в сердце всему человечеству, но когда ужас один на всех, групповой, массовый, то он как-то остается не твоим личным, не собственным горем.

Мало ли, Кампучия. Там даже вырезали печень у мертвецов, чтоб не пропадала, и ели.

Мало ли в Африке президент угощал этим же своих зарубежных гостей, говорят, и советских представителей, с кем его страна завязала сердечную дружбу. После него в дворцовом личном холодильнике нашли человеческое мясо.

И у нас, да, почти 20 миллионов погибло в лагерях.

Да и у нас какой пепел мог стучаться в сердце, какой мог быть пепел в ГУЛАГе у Полярного круга. Дрова-то изводить, печь топить на вечной мерзлоте!

Казнили доходяг, не годных к работе на рудниках, просто и тоже в коллективе — подсаживали тридцать человек по норме в открытый грузовик и при температуре воздуха −45°C везли до соседей и обратно. И складировали до весны с бирками на ступнях, по причине вечной мерзлоты не имея возможности вырыть братские рвы.